Бородавки
25.02.2017У Акимова, придумавшего для показа отдельных эпизодов пьесы прием открывавшихся в разных частях бронированной обшивки прорезей-«диафрагм» и впускавших зрителей как бы во внутренние помещения корабля, его общий вид представал дважды: в конце II акта и на протяжении всего ГУ акта. Сценический планшет становился тогда палубой, и металлические лестницы вели с нее на капитанский мостик, над которым высился массив стальной орудийной башни. Левин воздвиг декорацию крейсера как конструкцию в несколько ярусов, заполнявшихся в кульминационные моменты матросами; в зрительный зал грозно смотрела орудийная пушка, а в финале корабль снимался с якоря, приходил в движение и брал курс на Петроград. Полную иллюзию настоящего боевого крейсера с бронированными орудийными башнями, пушками, мостками, лестницами, палубами, флагштоками создавал и Гамрекели, демонстрируя свое умение столь же убедительно изображать на сцене совершенно конкретное место действия, сколь и сочинять (как было показано выше, в IV главе) образы обобщенного масштаба, например, в «Анзоре», поставленном одновременно с «Разломом». Узнайте как вывести бородавки.
Разработка корабельной темы в декорационном искусстве уже 30-х годов продолжили два спектакля 1932 года: «Неизвестные солдаты» Л. Первомайского в Камерном театре и «Матросы из Каттаро» Ф. Вольфа в театре ВЦСПС, оформленные, соответственно, В. Рындиным и А. Босулаевым. А через два года, в 1934, целая серия театральных кораблей была создана художниками постановок «Гибели эскадры» А. Корнейчука: на Украине В. Меллером в «Берсзилс», М. Драком и М. Уманским в театре им. И. Франко, Н. Шифриным в московском ЦТКА, Н. Акимовым в ленинградской Александринке... На оперной сцене военный корабль крейсер «Броненосец Потемкин» становился местом действия одноименных спектаклей Мариинского и Большого театра 1937 года, оформленных И. Рабиновичем в равной степени и достоверно, и масштабно. Наконец, в 1940 году на эту тему высказался и В. Татлин в спектакле московского театра им. Ленсовета «Кронштадт» А. Штейна, где зрителей встречал суровый абрис орудийной башни с двумя пушками, профильно изображенный на сей раз в качестве занавеса, за которым открывались лаконичные декорации кубрика, тюрьмы, других мест, в том числе заснеженного пространства замерзшего финского залива с непрочным ледовым покровом, колеблющимся и трескавшимся под ногами штурмующих крепость матросов.